Небо равнодушно мерцало звездами, безучастное к судьбе Игната. Холодный ветер пустыни заставлял одинокие кусты пригибаться к земле, но ему, похоже, тоже было плевать на незваного гостя. Игнат вздохнул и перевернулся на другой бок.

  Когда-то он был самым сильным. Мощь наполняла его тело, он мог делать все, что угодно, и не отвечать за это. Но умные люди нашли способ сделать других такими же, как он.

  Игнат был первоисточником Силы, но, по иронии судьбы, после изобретения препарата для передачи способностей, он стал одним из самых слабых.

 Раньше мир делился на богатых и бедных, теперь же социальный статус человека стал определяться Пропускной Способностью Потребления Силы – всемирно известным под аббревиатурой BCoP. Одни стали хозяевами, другие – рабами. Игнат попал во вторую категорию, его природные возможности оказались ниже искусственных у других людей. Его это не устроило, и он бежал.

  В мире, где каждый человек владеет какой-то стихией, где техника следит за всем и вся, скрыться почти невозможно. Но ему это удавалось уже четыре месяца.

  Его скудная постель на голом камне не давала возможности спокойно уснуть, и вот уже полночи он ворочался в безмолвном ожидании. Он искал порталы всю жизнь, будучи в изгнании, он смог посвятить этому все время, но так и не нашел ни одного до сих пор.

  Порталы между мирами были сказкой и мифом, но находились люди, которые верили, что они существуют. Никто их никогда не видел, никто не возвращался оттуда, если попадал в них, но от этого вера только крепла. Кто-то искал их из любопытства, для кого-то это было работой. Игнат искал, чтобы уйти. Здесь ему уже точно было нечего делать.

  Звезды опять нелогично перемигнулись, и вдруг засветились в два раза ярче. Ветер стих, и на уши обрушилась тишина. Игнат привстал, схватив автомат, отобранный во Владивостоке. Уж очень происходящее походило на локальную остановку времени.

  Камешек слева от него вдруг тронулся с места и покатился куда-то прочь. Игнат проводил его изумленным взглядом, и тут дрогнула земла. Появились звуки – безумный грохот, будто само небо рушится на землю в целях подмять его под себя.

  А потом пустыня исчезла, и Игнат оказался в другом мире.

  Это был большой город, мегаполис, весь высвеченный огнями вывесок. Лежанка Игната резко выделялась в толпе, обтекающей его с разных сторон. Казалось, грохот им нисколько не мешает, и они привыкли видеть и не такое. Игнат обернулся, схватил первую попавшуюся девушку в ярко-зеленом комбинезоне и подтянул к себе. В тот же момент этот мир исчез, и его глазам опять явилась меланхоличная пустыня.

  Девушка вырвала руку и что-то гневно прокричала. Но Игнат уже не слушал.

  Вокруг вспыхивали огнем телепорты и оттуда появлялись элементалисты – спецподразделение для отлова особо опасных преступников. Игнат к ним как раз относился.

  Как только материализовался последний, они синхронно подняли руки и сотворили щиты перед собой. Игнат принял вызов, и, чуть напрягшись, создал кольцевой щит из спрессованного воздуха вокруг себя и девушки. Ему показалось, что один из спецназовцев ухмыльнулся, прежде, чем они так же одновременно ударили волной огня в Игната. Щит выдержал.

  На лбу проступили капли пота, но он справился с новым маневром – дать воздуху свободу с внешней стороны. Элементалистов разметало как котят.

  Игнат обернулся – девушка стояла в шоке, переводя взгляд с Игната на медленно поднимающихся спецов. Вдруг она застыла, уставившись куда-то вдаль. Игнат повернулся в ту сторону, но ничего не увидел, как вдруг почувствовал, что тяжелеют веки и стало тяжело моргать. «Стазис,» - успел подумать он, и время остановилось для них двоих.

                                                *        *        *

  Четыре дня их честно мариновали, кормя один раз и исправно посылая каких-то моральных уродов для морального же разложения. Работала эта схема не очень – девушка спокойно выслушивала пламенные речи, не понимая ни слова и уворачиваясь от временами брызжущей слюны, Игнат же видал кое-что и похуже, такой ерундой его было не пронять.

  На пятый день это все надоело. Окончательно. До чертиков. Что-то нужно было менять, и Игнат решил для начала познакомиться со своей добычей.

 - Меня зовут Игнат, - сказал он, показывая на себя. Девушка глянула на него, как на умственно отсталого и устало спросила:

 - А?

 - Игнат, - он снова ткнул себя в грудь. – А тебя?

 - А! – на лице девушки отразилось понимание. – Ку варис Канна!

 - Канна? – на всякий случай переспросил Игнат.

 - Ага, - утвердительно кивнула повеселевшая девушка.

 На этом их познавательный диалог закончился. Жесты девушка понимала хорошо если с третьего раза, о словах и говорить нечего. Правда, в какой-то момент она вдруг заметила кровоподтеки на лице и плечах Игната, достала из кармана какую-то полупрозрачную ленту и приложила её к синякам. Кожа мгновенно приобрела здоровый цвет. Когда же она убирала ленту, случайно коснулась рукой Игната – и между их кожей проскочила голубоватая искра.

 - О! Нуате бру Орес! – она восхищенно возвела руки над головой, пытаясь передать свой восторг. Игнат лишь покачал головой, пробормотал что-то, похожее на «А-и-о», и отвернулся к стене.

  Девушка не успокоилась, потрясла его за плечо, показала рукой на лазеры, покрывающие все стены камеры, и вопросительно подняла брови. 

  - Изоляция от моей Силы. Нам не пройти, - и он снова отвернулся с четким намерением поспать.

  Через пару часов в камеру зашел расфуфыренный толстячок, горделиво выпятив грудь, на которой болтался один-единственный орденок. Свет стенных лазеров сменился с голубоватого на зловеще-красный.

 - Я – полковник Уиллис, - сказал он. – Вы ведь понимаете, что вы наделали?

 - Мирно спали на пустыре? – безмятежно отозвался Игнат. Канна прикрыла глаза и погрузилась в свои мысли.

 - Нет, твою мать! – рявкнул полковник. Канна чуть шевельнула ухом. – Ты уклонялся от выплаты налогов, три раза бежал из тюрьмы! А этой девки вообще нет в базе данных!

 Тут Уиллис неожиданно подмигнул. Игнат едва заметно вздернул бровь. Полковник так же легко кивнул на правую стену. Игнат и раньше заметил это легкое мерцание, но не придал ему значения. Это был шанс.

 - В общем, заключенный, на этот раз ты влип! Здесь отключены камеры, - Уиллис достал пистолет и выстрелил в потолок. – И никто не увидит, что произошло, - многозначительно добавил он.

  Игнат почувствовал, что наручник упал с него. Сила хлынула в тело, наполняя его разрушительной энергией. Полковник отвернулся.

  Игнат схватил Канну за руку, мгновенно поймал ритм мерцания стены и ударил по ней волной воздуха. Блоки обвалились наружу, словно давно ждали этого момента.

  Спустя 20 минут и некоторое количество оглушенных, они выбрались с базы. Канна крутила головой, отчаянно не понимая, что вообще происходит, но доверчиво шла за Игнатом.

  Они брели вдоль какого-то шоссе, периодически прятались в кустах, когда мимо с воем проезжали военные. Один раз их заметили, им пришлось бежать со всех сил – благо, солдаты тоже были пешком. Какой-то не в меру бравый служивый решил, что он будет неимоверно крут, если слегка пошумит, - и открыл огонь по беглецам. Пули свистели мимо, огибая невидимый щит, который изо всех сил держал Игнат, но тут впереди выскочил еще один ретивый, и Игнату пришлось отвлечься. Щит ослабел, последняя пуля из обоймы того недоумка успела прорваться сквозь брешь и впилась в бедро Канне. Та с криком упала, но продолжила ползти. Игнат, увидев это, потерял последний разум и разметал всех вокруг, а затем надавил сверху воздушным прессом. Остановился он только тогда, когда услышал хруст грудных клеток.

  Он сорвал бронежилет с одного из нападавших, кое-как надел его на девушку, подхватил её на руки и побежал дальше.

  Когда он уже почти выдохся, слева от дороги замаячил какой-то дом. В надежде найти там лекарства, Игнат рванул к нему.

  Дом оказался заброшенным и обветшалым. Внутри царил такой разгром, будто здесь прошел ураган, а потом еще и вернулся. Никаких лекарств, разумеется, тут не оказалось.

  Он аккуратно положил девушку на пол и осмотрел рану. Пуля не задела артерию, кровь текла слабо, но вот останавливаться никак не желала. И, судя по всему, вытекло её уже немало. 

  Игнат обыскал карманы бронежилета, но не нашел там ничего, кроме истраченного модуля первой помощи маленького лингводекодера. Похоже, он был одноразовый, походная модель, и всего на одну дорожку. Но больше и не требовалось.

  - Игнат, стихия, арест, - произнес он четко в микрофон. Одна лампочка загорелась зеленым. Родной язык опознан. Затем он положил прибор Канне на грудь и легонько похлопал её по щекам. Она вяло открыла глаза и спросила:

  - Ту саре ломад? Круне, - и вторая лампочка полыхнула зеленым. Игната словно по  затылку молотом ударило – так всегда проходил процесс впитывания нового языка?

  - Где мы? – снова спросила девушка.

  - Черт его знает, - брякнул Игнат. Глаза Канны широко открылись от удивления, она вся вздрогнула.

  - Ты меня понимаешь? Как?

  - Да так, немного волшебства электроники. Как ты себя чувствуешь?

  - Плохо. Слабость сильная и в глазах круги плавают.

  Игнат протянул руку и пощупал её пульс. Он не был врачом, но вроде бы сердце должно было биться несколько активнее.

  - Ты умрешь, - прямо сказал он ей. – У нас нет возможности добраться до больницы, и препаратов никаких я не нашел. Прости.

  - Ерунда, - сказала она. Игнат изумленно посмотрел на неё. – Такое приключение под конец жизни – оно того стоит. Да ты ничего и сделать не сможешь, у меня врожденная несвертываемость крови… Все равно пара часов у меня есть.

  - Впервые вижу такое оптимистичное отношение к смерти, - пробормотал он и отошел к окну.

  - Знаешь, в моем мире считается, что смерть – это еще один шанс начать жить наконец нормально. Может, это правда, и мне повезет? Да, и спасибо тебе.

  - За что? – Игнат смотрел сквозь разбитое стекло на дорогу, с которой съезжали военные машины и устраивались полукругом вокруг дома.

  - Что не бросил меня. Обидно было бы умереть от пуль тех глупых мальчишек… - её голос слабел с каждым словом, но она, похоже, этого не замечала. – И что вытащил меня. У нас скучно, и делать нечего.

  - Забавно, а я хотел к вам сбежать. Здесь уж точно ничто не держит.

  - Может, это ты не держишься? – она закрыла глаза.

  - Может, - солдаты развернули вокруг дома такую деятельность, словно собрались держать многолетнюю осаду.

  - Террористы! – рявкнул чей-то голос из усилителя. – Вы окружены! Мы заложили вокруг вашего убежища направленные заряды, и, если вы не выйдете через три минуты без оружия и попытаетесь использовать Силу, мы активируем заряды! Время пошло.

  - Ты же можешь убежать, - через силу сказала Канна.

  - Куда? Домик окружен, если прорываться с помощью Силы, то они взорвут как минимум тебя. И у меня большое подозрение, что у них ограниченные ядерные заряды – а против таких никакая Сила не спасет. Так что садимся и ждем, - и он действительно уселся на пол рядом с Канной.

  - А выйти разве нельзя?

  - И провести всю жизнь в тюрьме? Сносить их насмешки? Унижаться на суде? Нет, лучше умереть, - он коснулся ткани её комбинезона. – Что это?

  - Полиплазмид. Защищает от инфракрасных лучей. 

  - Зачем же от них защищать?

  - В моем мире распространено оружие нагрева. Знаешь, мало приятного, когда тебя кипятят изнутри. Игнат, мне тяжело говорить, я помолчу, ладно? Расскажи что-нибудь.

  - Что рассказать-то? Сказку? – он усмехнулся.

  - А что это? – она с усилием подняла руку и провела ладонью по щеке Игната. Голубые искорки заплясали по всей поверхности её руки.

  - Вымысел с хорошим концом. Ну и с какой-нибудь моралью.

  - Расскажи, - она посмотрела внимательно на него и снова закрыла глаза.

  - Раньше в мире не было особой силы, вроде моей. Люди были равны по возможностям, отличались лишь незначительно физической силой, и, значительно, силой духа…

  - Две минуты! – прокричал усилитель на улице.

  - Каждый мог добиться того, чего желал. Главным условием было желание, искреннее желание дойти до своей цели, не взирая ни на что. Так жили несколько тысяч лет, это правило стало общеизвестным, и многие ему следовали. Эти люди были успешными. Те же, кто отрекался от него, становились подсобными, рабочими пчелами. Они просто не могли тащить себя вперед. Вместе со мной в мир пришла Сила. Она все изменила. Теперь твой ум, твои возможности стали никчемными, все определяет твоя Сила. Многие приняли это положение – положение слабого. Главное правило жизни оказалось забыто за рекордно короткий срок. Вот только знаешь, что?

  - Что? – слабо откликнулась Канна.

  - Некоторые так и не сдались. 

  - Так что же в этой сказке хорошее? Ведь все хуже некуда.

  - Хорошо то, что люди еще остались. Среди огромного стада животных…

  - А мораль где?

  - Она во всех сказках одинакова – никогда не сдавайся.

  - Ты же сам её сейчас придумал, да? – она повернула голову и посмотрела Игнату в глаза.

  - Да. Чтобы тебе нескучно было.

  - Сорок секунд! – напомнил о себе голос с улицы.

  - В вашем мире знают, что по ту сторону жизни?

  - Откуда? – удивленно спросила Канна. – Никто же не вернулся…

  - И то верно.

Дом вздрогнул. Сначала легко, на пробу, а потом колыхнулся всерьез. С потолка посыпалась штукатурка. 

  - А не рано ли они начали? – спросил Игнат. Ответил ему равномерный гул, доносящийся с улицы.

  А потом оттуда раздался крик. 

  - Молчать! Держать позиции!

  - Это не они, - удивленно сказала Канна.

  Игнат уже испытывал нечто подобное. Пять дней назад. Будто небо падает на землю, обнимается и меняется с ним местами. 

  - Это портал! – крикнул он.

  Прямо на месте входной двери, появилось легкое завихрение воздуха, изнутри которого шел мягкий белый свет. Портал открывался. Земля тряслась и кричала благим матом, стены дрожали как в припадке, дом явно вознамерился разрушиться до основания.

  - Вы использовали Силу! Даю вам десять секунд, чтобы прекратить! – закричали с улицы.

  - Иди, - Канна слабо кивнула на портал. – Твой шанс.

  - Девять!

  Игнат наклонился было, чтобы подхватить её на руки, но она отстранилась:

  - Один. Мне уже не поможешь.

  - Восемь!

  - Тогда я остаюсь.

  - Семь!

  - С ума сошел? Беги, пока можешь!

  - Шесть.

  - Надоело, - кратко ответил Игнат.

  - Пять!

  Неразбитая посуда падала с полок, резко исправляя свое неправильное целое состояние. Все, что было разбито и сломано, собралось окончательно превратиться в труху. Дом оставил надежды на разрушение и теперь терпеливо ждал взрыва. 

  - Четыре.

  - Спасибо…

  - Три!

  - …тебе за то…

  - Два!

  - … что оживил меня..

  Игнат взял её за руку. Она была бледна, как бумага, пульс уже не чувствовался.

  - Один!

  У неё еще оставались силы смотреть ему в глаза.

  - Взрывай к чертям их! – донеслось с улицы.

Земля дрожала, потолок падал вниз целыми кусками, воздух раскалился и стал почти видим, так же спокойно сиял портал.

А потом мир снесло в безумной вспышке света.

Они сделали следующий шаг.